ПЛАНЕТА БЕГУНОВ : История походов «Научный - Ялта»

Продолжаю крымско-туристическое повествование.

В первой его части я описал причины возникновения идеи совершить такой поход и рассказал о том, как первый раз из этого ничего не вышло.

Тем не менее весь год с осени 2008 по весну и начало лета 2009 года я постоянно возвращался к проработке маршрута похода, изучал спутниковые карты района заповедника между Крымской Астрофизической Обсерваторией и Ялтинской горной грядой, исследовал по ним возможные варианты подъема и спуска в Ялту, измерял километраж. Немного общался с людьми по интернету живущими или бывавшими в тех краях и участвовавшими в походах - в частности с Сергеем Назаровым, известным в астрономической среде как Астротурист (Сергей исходил по крымским просторам сотни, а может и тысячи километрах в своих нескончаемых походах), а так же с сотрудниками Государственного Астрономического Инстритута им. Штернберга, которые в свои молодые годы регулярно ездили в КрАО на практику и клялись, что за день доходили до Ялты, только вот маршрут к сегодняшнему дню уже позабыли. Не знал его в подробностях и Сергей - оказывается, «Научный - Ялта» - не совсем тривиальное путешествие. Но я Сергея заразил этим направлением и он так же занялся разработкой маршрута - для себя.

Собираясь на летний крымский астрослет «Южные Ночи - 2009» я преследовал и вторую задачу - дать концерт в Крымской Астрофизической Обсерватории - для участников Астрослета и жителей поселка Научный. Поэтому мне пришлось отказаться от астрономического багажа в пользу Синтезатора (Korg N364) и колонок к нему (и к конференц-залу главного здания обсерватории - я был не уверен, что там найдется все для концерта необходимое, и как оказалось, во многом был прав). Конечно же я взял и фотоаппарат, но без фотоштатива снимать звезды и созвездия было невозможно. Я их и не снимал - все свободное пространство гигабайтной флэш-карты я берег на этот самый поход.

В последние дни перед отъездом мне удалось все свои картографические разработки привести к виду туристического атласа и распечатать в типографии, что бы в походе карты были со мной. Получилась весьма увесистая пачка из 4-х десятков листов А4 формата - бумагу для печати я выбрал самую плотную - грамм 300 на метр квадратный - тонкая бумага в походе непрактична. И вот этот атлас с трудновообразимым скопищем других важных в поездке вещей отправился со мной и Наташкой в Крым, что бы быть там нашим проводником и залогом успеха.

В этот раз мое посещение обсерватории проходило в несколько ином наполнении. Началось оно с того, что Наташу и Ладу сняли на границе с поезда, потому что на ребенка не было каких-то важных для наших пограничников документов, но им удалось спустя немногим более чем сутки все-таки добраться до Научного какими-то обходными путями - тогда между Россией и Украиной такие пути еще существовали. Насколько Вы можете теперь предполагать, все стало гораздо строже.

Мое прибытие в обсерваторию состоялось 20 июня 2009 года. Пока я дожидался своих попутчиц в номере гостиницы Южной Станции МГУ ГАИШ расположенной на территории КрАО, я внезапно написал ту самую мелодию, с которой теперь начинается альбом «В краю надежд и испытаний» - «Звездные дороги Крыма», готовился к концерту, разбирался с точкой выхода - весь маршрут предстоящего похода мне представлялся более менее понятным, но вот самое его начало я никак не могу уловить: где там надо пролезть сквозь кусты у башни Солнечного Телескопа, как правильно спуститься по склону, что бы суметь не ободравшись колючкой попасть на широкую просеку над Газопроводом, которая и должна была привести меня самой короткой дорогой в Ялту.

Оказывается, из Бахчисарая, почти через поселок научный в Ялту тянется Газопровод - самой прямой из возможных в инженерном смысле траекторий. Понятное дело, что никто же станет прокладывать трубу живописным маршрутом под землей вырисовывая изящные, но никому не нужные повороты. Но с другой стороны, на участках с критическими углами подъемов и спусков прокладка трубы может оказаться проблематичной. И поэтому те люди, которые проектировали трассу Газопровода, проложили ее самым оптимальным с их точки зрения образом. А для того, что бы потом в случае аварии и планового ремонта до трубы можно было добраться, просека над ней поддерживалась в проходимом для строительной техники состоянии. Последнего обстоятельства я не знал и были серьезные опасения, что просека, будучи не дорогой, а просто последствием укладки под землю газовой трубы, произведенной много лет назад, могла оказаться в состоянии непроходимого бездорожья, а о критериях допустимых углов спусков и подъемов я и понятия не имел. Впрочем, в походе я узнал об этом с избытком - настолько, что бы более по Газопроводам не ходить.

Но, так или иначе, а впереди был концерт. И к нему надо было подготовиться, провести, а уж потом пускаться в походы всякие, к тому же ночью над куполами Обсерватории и горными вершинами зажигались такие звезды, что трудно было решить, чем же заниматься - Сочинять и записывать новые мелодии (которые вдруг, как из рога изобилия посыпались на меня в этом удивительном месте планеты), любоваться звездными россыпями или болтать с Наташкой о будущем земной цивилизации, мифах Древней Греции и мистической связи событий этой жизни с жизнями прошлых воплощений человеческой души - моей и ее.

Концерт был назначен на 24 июня и я решил, что сразу после него - 25 июня с первым лучом крымского Солнца я рвану в Ялту - рвану один, а Наташка пусть остается в Обсерватории с Ладой - дорога долгая, непредсказуемая, и кто его знает, может я и не уложусь за световой день и вернусь только на следующий. А оставлять ребенка так надолго вряд ли стоит.

Одновременно в поход в Ялту собиралась команда любителей крымского туризма со главе с Сергеем Назаровым (который Астротурист). Я не знаю всех участников этой группы, знаю только Сергея Плаксу, который исходил по Крыму не меньше Астротуриста и в этот раз тоже собирался идти с ним.

Астротурист не поддержал мой маршрут сразу сказав, что он очень труден - Газопровод проложен не для того, что бы по нему ходили - он в первой половине постоянно ныряет в глубокие овраги и взлетает вверх по крутым склонам - можно вообще встать - выбиться из сил и застрять в горах на ночь и весь следующий день. Он предлагал идти по его маршруту, но я целый год разрабатывал свой и отказаться от него морально не мог - хотел своими глазами увидеть то, что рассматривал в Крыму с орбиты спутника-шпиона.

На том и порешили - они идут своей дорогой, а я - своей. Но меня предупредили, что места пролегания Газопровода совершенно безлюдны. Даже редкие машины или мотоциклы с лесниками там не ездят, а пешком ходят только такие безумцы, как я. А значит там может встречаться всякое зверье - это же заповедник! А какое там может быть зверье?

- Кабаны - ответил Сергей - они как раз в оврагах устраивают свои жилища. А кабан, это не зайчик и не лань - с ним шутки плохи и лучше не встречаться - он размером с запорожец и весит килограмм 200. Если воткнется с разбегу - убъет. Несколько лет назад тут был такой случай в одном из соседних поселков - кабан забрел в огород, а хозяйка этого огорода его увидела и камнем кинула. Попала.
- И что было с кабаном?
- С кабаном - ничего. А вот тетки той не стало. Так что ты поосторожнее там - на этом Газопроводе.

Все эти разговоры слышала и Наташка. Когда я сложил свои карты в стопку и мы распрощались с Сергеем она категорически заявила мне:

- Я иду с тобой. Я буду защищать тебя от кабанов. Я не смогу остаться в Обсерватории и думать - "как ты там, не встретил ли кабана?"
- Наташа, это очень трудная дорога. Идти я собираюсь быстро - раза в два быстрее, чем мы ходим вместе - что бы успеть за день, ведь там километров 50 по меньшей мере, а еще надо успеть на обратный автобус - ты представляешь, во что ввязываешься?!
- Я решила, я буду стараться успевать за тобой. К тому же мне тоже очень интересно пройти по твоей дороге.
- А Лада с кем останется?
- Ни с кем. Она уже взрослая. С ней все будет хорошо.

Пришлось согласиться, и я понял, что дорога займет больше времени, чем предполагал, что впрочем в любом случае так бы и оказалось, ведь после концерта с утра пораньше я не самый лучший ходок.

Сергей Назаров с друзьями вышли в Ялту в глубоких утренних сумерках с фонарями. Я же после концерта предпочел выспаться и отправиться в путь в 6 утра - когда будет светло, поскольку я в отличие от Астротуриста не знал пока весь Крым на ощупь и правильное начало пути было очень важным.

Нам предстояло пролезть в дыру в кустарнике около Башенного Солнечного Телескопа и пересечь заброшенный сад на косогоре. Идти вниз было легко, но тревожило опасение наступить на последствия выпаса коровьего стада - эти просторы используются местными жителями исключительно с такими целями, и я уже попадал в ловушку отправляясь сюда на разведку в первые дни пребывания в Обсерватории. Но в этот раз обошлось. Очень скоро горизонталь или пологий относительно склон перешли в склон крутой и осыпающийся. Год назад я уже карабкался по нему - в исследовательских целях я завел сюда Наташу, Ладу и Светлану Титову с дочкой Леной - как же тогда меня поминали не самым добрым словом! - мы тогда прошли этот склон лишь до середины и с невероятным трудом выбрались обратно, думали, что на нем и останемся... Кто же мог подумать, что какие-то неведомые силы меня уже тогда выводили на маршрут «Научный - Ялта». А теперь нам предстояло по этой осыпи с уклоном в 45° скатиться, желательно без падений, до самого конца - до пересечения с Газопроводом.

Это нам удалось, правда я тогда уже подумал, что - "хорошо бы более сложных участков на маршруте не стряслось". Хотя, все шло по плану - Научный располагается на вершине одной из небольших горок (+600 метров над уровнем моря), а путь наш лежит в долину реки Марта, пересекая которую мы вновь должны подняться на гору, перемахнув которую выйдем к Загорскому водохранилищу и долине реки Кача. Вот только бы уклоны спусков-подъемов были умереннее.

Просека Газопровода была широченной и вполне проходимой. тут были и тропинки идущие параллельно и даже колеи вездеходов - старые по виду, но хорошо ориентирующие - что дорога эта все-таки куда-то ведет. С пересечения Газопровод повел нас вверх (хотя мы надеялись что до Марты все будет только вниз), но к счастью уклон был сносный.

Спуск начался с третьего километра и продолжался ровно километр. Я не знаю, сколько метров высоты мы потеряли, но изрядно замучились тормозить пятками по осыпающейся глине и известняку. Дорога перестала быть дорогой и превратилась в чередующиеся рытвины и промоины. Очевидно в межсезонье вода текущая с горы выбрала тот же маршрут, что и проектировщики курса газовой трубы.

Внизу под нами была зона затопления от старого водохранилища на Марте - фактически вся долина шириной метров 300. Но мы смотрели не на нее, а выше, потому, что впереди вновь возвышалась гора. По ее лесистому склону зигзагами в три этажа поднималась вверх трасса Газопровода. Подъем был длителен и крут - это становилось очевидным. И это уже напрягало наше сознание.

Мы назвали этот элемент предстоящего пути "Этажерка". Я попытался успокоить Наташу, что - "ничего страшного, вот сейчас мы поднимемся, перемахнем через гору и там нас ждет спуск, водохранилище, Кача - помнишь, как она приветливо журчала нам год назад?"

Но на Наташке не было лица. Я не знаю почему, но в это утро она проснулась в упадке сил. Она и собралась в этот путь с трудом, а уж отправилась совсем едва дыша, но старалась не подавать виду. Я тоже думал, что это спросонья, что вот сейчас она по-настоящему проснется... Но ничего такого не происходило, вид у нее был как у пленницы ведомой на казнь. "Ну кто же тебя дергал пускаться в это путешествие?" - думал я - "Тоже мне - защитница от кабанов!" Но три километра позади и возвращаться с ней обратно, а потом опять проделывать этот путь и все по этим ужасным склонам - это никуда не годится - "назвалась защитницей, вот теперь и топай!"

Выжженная Солнцем и вытоптанная стадами долина Марты встретила нас оглушительным стрекотанием триллионов кузнечиков - столько их я не видел в жизни ни до, ни после этого похода - сотнями они выпрыгивали из под наши ног и попадали на нас же. Я был в ужасе от того, что эти кузнечики норовили тут же спрятаться в одежде, запутаться в волосах и старался отмахиваться от всякого летящего на меня со стороны Наташки кузнечика. Наташкино же внимание всецело было поглощено тем, что бы не дай бог не наступить на какого-нибудь жирного кузнеца, что не успел оторвать свое брюхо от питательного крымского травяного стебля, а таких, скажу я Вам, ленивых насекомых с круглую батарейку размером, которые не спешили убирать свой зад с дороги, было тоже не мало. И я не представлял, как вот так без потерь с их стороны можно пересечь эту долину?!

Впрочем, нет худа без добра - кажется, забота о братьях наших стрекочущих отвлекла мою спутницу от ее унылого самочувствия, и перейдя Марту по мостику, с несколькими остановками мы все же преодолели "Этажерку". Там - наверху - Наташа спросила меня грустным голосом:

- Я что-то едва иду. Как ты думаешь, мы дойдем?

Я посмотрел на нее внимательно. Не знаю, что с ней такое случилось. Мы лазили по окрестным горкам, на Сель-Бухру в обязательном порядке ходили смотреть закат, Наташка ловко забиралась на радиовышку, а теперь вдруг такое "неизвестно-что". И вроде все по виду с ней в порядке, и в то же самое время как-будто нет ее здесь... неужели переход через границу так сказался - сколько километров они с Ладой там прошли до первой украинской железнодорожной станции? - этого я не знал.

- Все с тобой нормально. Разойдешься еще. Дойдем обязательно. Все будет хорошо.

А сам подумал: "Ну, придется мне ее на руках нести, в крайнем случае... не возвращаться же..."

За подъемом нас сразу же ждал головокружительный спуск - как раз в овраг, где живут кабаны - метров 100-120 под 45° - Кто так Газопроводы проектирует?!!! Конечно, кабана мы там не встретили, но там - в самом низу, в тени и прохладе, поджидая медленно спускающуюся Наташку я раздумывал: "Ну, вот выскочит кабан, и что мы в таком бодром настроении делать с ним будем?" А спустившись вниз, Наташка, конечно же просила передохнуть перед подъемом. И мне не легко было объяснить, что тут не самое лучшее место для привала.

Это было неожиданно. Конечно же Сергей Назаров предупреждал нас о том, что нас ждут постоянные спуски-подъемы. И говорил он понятным русским языком. Но я все равно не предполагал, что они будут столь суровы. И следующие 8 километров мы иступленно карабкались по склонам то вверх, то вниз, опасливо озираясь в прохладных впадинах и с трудом переводя дыхание на густо заросших лесом вершинах с которых не открывалось радужных перспектив.

Где-то посередине этого участка пути, напоминающего совдеповскую доску для стирки белья, мы пересеклись с уже знакомым нам по прошлогодним похождениям асфальтовым шоссе. Там, у сосны-указателя в беседке мы сделали первый продолжительный привал. Был велик соблазн плюнуть на этот Газопровод и пойти дальше по фиговому, рассыпающемуся под ногами в крошку асфальту, лишь бы только не карабкаться по этим нескончаемым склонам вверх-вниз. Но, изучив карты "атласа" нам показалось, что во-первых самый трудный и "стирально-досчатый" участок уже позади: а во-вторых крюк по шоссе будет все же неоправданно велик даже с учетом трудности "газопроводной" дороги. И выпив немного воды и скушав по конфете, мы отправились дальше по намеченному маршруту. Ну, а там оказалось все так же жестко и круто.

Только на самом последнем километре перед Качей строители Газопровода над нами сжалились дали чуть передохнуть. Мы вновь вышли на разбитый асфальт заповедного шоссе. А дальше Газопровод падал к Каче под совершенно непешеходным уклоном. Мы какое-то время пребывали в недоумении - со спутника, конечно, не видно, что здесь обрыв, но как быть дальше? - надо искать обход?

В конце концов я держась за стебли и ветви кустарника, что бы не сорваться, смог спуститься вниз. Наташка сползла до самого берега на попе. Ее джинсы это благополучно пережили. И теперь надо было перебираться через реку, потому, что Газопровод шел под ее дном, а моста не было.

В том месте, где предстояло входить в воду было глубже, чем по-колено. Пришлось разуться, снять штаны. Выйти сразу на тот берег не представлялось возможным - он был заросшим кустарником и дороги там не было. Газопровод как-то хитро менял направление под водой, но если пройти немного вверх по течению, по был виден каменный уступ под которым, судя по всему, пролегала труба с газом. Там было уже мелко и было удобно выбираться из воды. Вода была ледяная и от нее начинало сводить мышцы ног. Тем не менее, перетащив одежду и вещи на тот берег, я все же настоял, что бы Наташка разделась до купальника, разделся сам и мы целиком окунулись в эту холоднющую и бурную реку, что вскоре дало совершенно удивительный эффект.

После привала на Каче Наташа уже шагала бравым шагом и перемены в ее состоянии были просто фантастическими. Конечно, и профиль трассы сменился на умеренный, но нельзя было не заметить, что первый же подъем она взяла не сбавляя темпа и уже довольно весело поддерживала всю мою отвлекающую болтовню. А когда я в разговорах делал паузы, то ловил себя на там, что слышу какие-то музыкальные звуки в удаляющем шуме горной реки, которая столь щедро наполнила нас силой и уверенностью в успехе похода, которох до переправы совершенно не было - ни у Наташи, ни у меня.

Вернувшись в Москву я сумел вспомнить эти ноты и сложить из них композицию "Горная река", которая тоже вошла в мой "крымский" альбом 2009 года.

Loading the player...

С этого момента мы не вспоминали более о кабанах - было ощущение полной уверенности, что притаившийся в прибрежных зарослях Бог лесов и рек Пан, насвистевший мне на ухо во время омовения в Каче свою пронзительную мелодию на флейте, теперь зорко следит за тем, что бы нечего дурного с нами в его заповеднике не случилось. Как же это здорово, когда в мире есть такие добрые и внимательные боги!

С другой стороны, хоть дорога наша стала заметно легче, но перестала быть однозначной и столь очевидной, как была до этого - она то и дело пересекалась с другими лесными дорогами, проложенными вездеходами, и мы могли только по газовым столбикам-указателям точно понять, что идем правильно. Карта тоже помогала, но все же газовые столбики были надежнее. И когда их долго не встречалось, мы принимались вновь внимательно изучать карту вглядываясь в микроскопические изображения рощ и разветвлений дорог, и надо признать, не всегда находили соответствие с реальностью.

Иногда нам встречались олени и зайцы, довольно густо населяющие этот район заповедника. Но рассмотреть или сфотографировать хоть одного из них мы не смогли - они завидев нас тот-час же скрывались в лесной чаще. А Газопровод виляя медленно, но верно приближал нас к горному хребту, который нам предстояло штурмовать. Порой на спусках открывались потрясающие картины и виды уже довольно близкой гряды и неизвестной нам, но петляющей параллельно нашему курсу роскошной долины.

Иногда, оглянувшись назад, в прорези просеки Газопровода можно было увидеть поселок Научный и купола башен Обсерватории, которые мы покинули много часов назад - их было уже не рассмотреть, но с 10х-зумом моего фотоаппарата вполне удавалось еще сфотографировать. Прямо по курсу наше внимание все больше привлекало странное образование на склоне Ялтинской Яйлы, по которому предстояло взбираться до высоты в полторы тысячи метров. Это образование имело вид медицинской капельницы, которую вешают рядом с больным человеком и питают его глюкозой, когда он сам кушать не может, или физраствором пополняют его кровеносную систему... Мы так и назвали это явление. А поскольку карты предрекали, что наш путь судя по всему лежит именно туда, у нас появился повод чернушно шутить, что - "вот дотопаем сегодня до Капельницы" - Капельница звала и манила нас, и издалека казалась даже в чем-то красивой.

Но до Капельницы предстояло еще не мало пройти по щебечущим птицами склонам. Почему-то дорога уходила все ниже, когда мы так уже заждались финального и кардинального подъема. У нас кончалась вода и совсем кончилась еда - мы намеренно взяли того и другого немного - что бы не тащить на себе тяжелую ношу. И потому на подходе к Яйле пить позволяли себе маленькими глоточками. А Солнце тем временем уже палило из самой высшей своей точки и было нестерпимо жарко.

Когда начался подъем, нам встретилась еще одна река. Мы смогли умыться наполнить наши кепки водой и одеть их на себя благоухая от стекающей по телу студеной влаги. Но наполнить бутылки водой для питья из реки не рискнули - заповедник заповедником, но можно ли тут пить всякую воду, что встретится на пути в сыром виде?

Конечно потом мы пожалели, что не набрали воды хотя бы для умывания - подъем становился круче и усталость накатывала катком асфальтоукладчика и требовался хоть какой-то отрезвляющий сознание способ. Отчасти им было понимание, что мы почти у цели, но в совокупности с водой это работало бы сильнее. Под скалой, представляющей собой античное пещерное городище, которую огибала наша газовая дорога, нам встретился спасительный родник - нам несказанно повезло. Мы набрали воды и вновь позволили себе привал. Хотя на этом участке остановки были каждые несколько минут - уклон становился уже критическим и даже стоять на склоне было трудно - отдыхали полу-сидя полу-лежа. Вставали с трудом и со стонами. Но скрипя зубами заставляли себя двигаться вперед - уже даже не глядя друг на друга и никак не поддерживая друг друга словами - говорить было тяжело.

Внезапно перед нами открылась Капельница - наш последний и самый суровый подъем. Перед ним был непродолжительный горизонтальный участок, который еще как-то напоминал дорогу, но в началом подъема дорога как таковая кончалась и начинались каменоломни - когда тут прокладывали газовую трубу, то скальную породу пришлось взорвать, что бы хоть как-то врыться в глубину. Вот так на протяжении более чем полукилометра набора высоты тут и остались только каменные глыбы размером от арбуза до телевизора.

Перед этой решающей битвой мы устроили довольно продолжительный отдых и даже немного поговорили. Я пробовал шутить. Получалось плохо. Но и засиживаться слишком было нельзя - можно расслабиться и вообще не двинуться с места. А двигаться было уже пора. И вновь сжав волю в кулак мы двинулись верх по Капельнице переступая с глыбы на глыбу.

Подъем занял минут 40. Приходилось останавливаться на несколько секунд каждые пару минут - даже у меня болезненно схватывало мышцы от постоянного подъема, и я даже не знаю, какими фантастическими усилиями давалось это восхождение Наташе. Во время кратких остановок я иногда оборачивался назад. Там в синеве дымки по далеким сопкам змейкой нырял Газопровод, который мы уже прошли, внизу под нами разливалась умопомрачительной красоты долина с пеляющими грунтовками, идти по которым сюда было бы сплошным удовольствием, но мы выбрали наверное самую трудную из дорог. Быть может там уже прошли сегодня Сергей Назаров с товарищами? Я даже загадал желания: как-нибудь в следующий раз обязательно пройти той прекрасной долиной... Но сейчас надо было не любоваться красотами, а карабкаться, карабкаться и еще раз карабкаться вверх. И все же мне очень хотелось поделиться этой красотой с Наташкой, которая к окончанию моего микро-привала почти догнала меня на этом каменистом склоне:

- Наташа, передохни, оглянись назад. Посмотри, какая там красота!

Наташа едва смогла ответить:

- Не отвлекай меня. Я не могу туда смотреть. Мне страшно туда смотреть.
- А страшного-то что?
- Увидеть, сколько мы уже прошли - страшно!

И тут я с ней согласился. Это действительно было не очень приятно осозновать - сколько ей пришлось выстрадать из-за этих мифических кабанов, которые даже что бы поздороваться не соизволили выйти из лесу.

И вид бесконечного Газопровода уходящего в даль, действительно создавал внутри смешанные чувства - это то страшное испытание, которое удалось вынести каким-то чудом, но лишь может быть потому, что никто из нас не знал, на что решился этим солнечным летним утром. И вспоминать те ощущения уже не хотелось.

Капельница все-таки кончилась - взорванная часть скалы и каменоломни с каменюгами, грозящими сорваться со склона и придавить заживо, сменились россыпями мелких камней, но Газопровод по-прежнему шел в гору, хотя крутизна уклона заметно умерилась. Впереди открылись совершенно новые виды. Мы были на плато - на высокогорном пастбище именуемом на тюркском языке словом Яйла.

Пройдя еще немного мы достигли точки перегиба - дальше судя по всему дорога будет только вниз - до самой Ялты, которая еще недавно казалась несбыточной - надо было пройти еще немного через это поле высокогорных цветов, что бы увидеть ее - эту Ялту. По плато тянулось множество дорог. Здесь, очевидно, движение случается куда более часто, чем по Газопроводу. Большая часть дорог устремлялось вдоль хребта и возникало подозрение, что по ним можно пройти (или даже пробежать! - чего только не придет в измученную горными походами голову) всю Яйлу от Алушты до Севастополя. Вот бы так когда-нибудь... Я уверен, что у Наташки мысли были прямо противоположные - типа "скорее бы добраться до автостанции и вернуться со всеми надлежащими пересадками в Научный - убедиться, что с Ладой все хорошо". Но пока мы здесь, надо бы использовать этот редкий шанс и налюбоваться вволю, насколько хватает сейчас еще сил, всей этой красотой, которую даже в Крыму не каждый день увидишь.

Пройдя с остановками еще немного по отмеченному газовыми столбиками и более ничем себя здесь не выдававшему курсу залегания трубы, мы увидели ее. Ялта открылась за шарообразно уходящим к морю склоном. Вид на город с высоты в полтора километра был невероятным. Вот здесь как раз стоило сесть на мягкую травку высокогорного пастбища и отпраздновать победу.

Здесь, на вершине дул легкий прохладный ветерок лаская обожженные ультрафиолетом плечи, пологие лучи склоняющегося к закату Солнца создавали причудливую игру теней на склонах обращенных к Черному морю. Где-то в дымке соединяющей небо и море бороздили просторы прогулочные катера - отсюда едва различимые. Куда-то на запад взлетая по ялтинским холмам в сторону Кацивели и Севастополя уходила змейка просеки Газопровода - осознавание того, что дорога на этом не кончается, и что вдоль этой трубы можно идти до самой смерти, вызывала спазматические судороги в животе и тошноту - смотреть на уходящий вдаль Газопровод было невозможно и взгляд сам возвращался к морю. Но и море уже не манило - хотелось просто еще немного посмотреть на все это, спуститься наконец, сесть в автобус и каким-то образом добраться до Научного, ввалиться в номер, уснуть...

Южный склон Ялтинской Яйлы сильно отличался по виду от северного, на который мы взбирались по Капельнице. И вид у него был весьма драматичный - поломанные штормами вековые сосны, крутые, острые скалы, огарки от деревьев поверженных молниями - стихия здесь бушует регулярно. Но вести фотосъемку было уже за пределами сил даже моих, не говоря о Наташкиных. Мы спускались молча, даже порой обсудить стратегию спуска было трудно - просто махали рукой в ту сторону, в которую предполагали двигаться. Крутизна склона усиливалась. Держать равновесие на осыпи было все труднее.

Внезапно Газопровод упал вертикально вниз обнажив уходящую в пропасть черную трубу диаметром сантиметров 40. Это было удивительно - это и весь хваленый газ нагнетаемый насосами в Бахчисарае и питающий как-минимум половину населения Южного Берега Крыма - трубы сечением в 40 см хватает? Но это было и досадно - А как же дальше спускаться? В правую сторону, совсем не в том направлении, в котором мы пытались продираться, имелась обходная тропа. Судя по многочисленным рассыпанным по ней черным шарикам с мандарин размером, можно было догадаться, что перемещаться по тропе с подобным уклоном правильнее всего на особом крутосклонном ослике. Но у нас такого ослика не было и потому пришлось гася проскальзывание осторожно спускаться ниже.

Серпантин был почти всю дорогу очень крутой, постоянно петляющий, иной раз нам казалось, что он уводит нас куда угодно только не в Ялту. В какой-то момент мы обнаружили, что сил идти постоянно тормозя себя пятками уже совсем не осталось, но оказывается можно бежать - буквально, сломя голову с кручи, едва вписываясь в виражи многочисленных поворотов. В конце концов тропа вывела нас в деревню Васильевка, от которой по указанию местных жителей мы уже в сумерках попали на Ялтинский Автовокзал. Нам удалось купить билет на последний рейс Ялта-Симферополь. В Симферополе волшебным везением посчастливилось втиснуться, правда уже стоя (что было серьезным и, к счастью, последним на тот день испытанием) в автобус в сторону Бахчисарая. Уснуть стоя было трудно и благодаря этому мы не пропустили свою остановку - "Новопавловка - 2" (поворот на Научный). И оттуда какая-то совсем невероятная попутка докатила нас последние 14 километров до Обсерватории, где нам наконец удалось осознать отчебученное за день.

Лада играла в какую-то игру в сотовом телефоне параллельно слушая музыку. На наблюдательной площадке уже во всю проводили свои около-научные исследования те немногочисленные любители, которые остались в КрАО и не поехали расслабляться в Кацивели на морскую часть Астрослета "Южные Ночи". Нам же предстояло пробыть в Научном еще 5 дней и честно говоря никаких более походов на оставшееся крымское время мы уже не планировали.

В заключение этого протяжного повествования можно подвести итог описанному приключению.

Измерение по карте говорит о протяженности маршрута в 35 километров. Но измерения эти не учитывают рельеф трассы - она бы и была 35 километров, будь она с той же конфигурацией, но на плоском рельефе. Оценить же прибавку дистанции за счет уклонов достоверно вряд ли удастся,но по моим впечатлениям, расстояние пройденое нами 25 июня 2009 года составляет порядка 45 километров, а то и ближе к 50-ти.

Время потраченное на этот путь составило более 13 часов, что в общем совсем не плохо для столь непростой трассы.

Ну, а полная галерея фотоснимков будет здесь так же прикреплена в виде ссылки чуть позже.

PS: Вот 133 фотоснимка в новой обработке - пришлось поднять исходники и все переделать. Смотрятся - как там было в реальности.

Остается добавить, что год спустя мы с Наташей повторили поход «Научный - Ялта» уже по более щадящей траектории. И в следующем походе нас оказалось трое - к нам присоединилась и геройски выдержала все эти десятки горных километров Елена Введенская.

Актуальные ссылки по теме: